"Тритатушки тритата, опять он поубивал всех птиц в округе"
В тебе больше семи футов роста, а уж еды на тебя не напасешься. Ты легко можешь поднять смарт, убиваешь с одного удара и отстреливаешь птичек (уж не знаю откуда у тебя такое хобби). А еще по эмоциональному развитию тебе лет шесть. Ты ребенок в теле взрослого, со всеми вытекающими. Но меня ты слушаешься, я тебе как папа. Кто хороший мальчик? И чтобы заслужить внимания ты иногда делаешь совсем не то, что велено, от этого мы влипаем в неприятности. Кто плохой мальчик? Но пока ты меня слушаешь, я тебя прикрываю.

Что играть: отцовско-сыновьи, при условии что я так себе отец, а ты так себе сын. Буду учить плохому и использовать в корыстных интересах. Ты мой бодигард, Муся, твою мать, отстань от вороны! Ну и то, конечно, как нам такая гора мышц под управлением ребенка будет выходить боком. А еще выступления и поклонницы, ибо в новом трико у тебя такая задница, вах...

"Волк слабее льва и тигра, но в цирке он не выступает. А хотел бы"
Водит грузовик с куполом, разбирает его, собирает, подрубается к электричеству площадок, чинит по-мелочи, принеси-подай. Убирает дерьмо за ослами и пони. В представлениях не участвует, но может очень хотеть. Сами придумайте, зачем он за цирком таскается (потому что платим мы мало). Я так думаю, что он у нас сезонное приобретение. Втюрился в рыбину и теперь имеет на нее виды, а я так угрожающе щурусь, потому что тоже имею виды на рыбину.

Что играть: ты влюблен в фиглиа мио, паришь ей мозги своими "давай убежим и будем жить счастливо", "он тебя обманывает" и вот эти вот все пресные обвинения. Не заплачу я тебе в этом месяце, в общем. А еще нос суешь во внутренние дела цирка и начинаешь что-то подозревать. Это ты зря, конечно, потому что см. наверх.

"Мал золотник, да не завидуй"
Альфа-самец с таким басом, что частенько используется вместо ретранслятора. У него в каждом штате по маленькому детенку настругано, потому что ужа в штанах имеет неуемного и вообще, если бы не PG, демонстрацией оного шланга собирал бы аншлаги. БДСМ-щик, умеет вязать шибари и очень полезные в хозяйстве приспособления типа этих кошелок плетеных, удобненько, у меня три уже. Правда имеет одну дурную черту характера - курит. Но у всех свои недостатки.

Что играть: ты каким-то образом умудряешься обыгрывать меня в карты и как-то раз даже перепил. Самый умный (после меня) и самый осведомленный в темных наших делишках. И я тебя побаиваюсь, компаньо. Ненавижу карликов.

"Ах, какая женщина, какая женщина. Мне такую не надо"
Генетически он мужик (разочарование), но определяет себя как транс-квир-лгбт-фсб-кгб персону (я не разбираюсь, но в твоей инсте под этими хэштегами залетают мои мэйки). Выглядит он скорее как женщина. Да, у него есть борода и не опустилось одно яичко, зато какой пронзительный фальцет. Ты моя очаровательная помощница в номере с ножами. Мы поем дуэтом классические арии и сальные частушки. Из-за тебя меня считают геем-извращенцем. 
Почему док? Потому что у тебя медицинское образование и ты врачуешь наши души, а еще супчики делаешь объедение. А еще ты гадалка, ну либо очень пронзительная женщина. Блин, я запутался, кара мио, но люблю тебя всем сердцем.

Что играть: душевное единение и прочие передряги. Я так понимаю, что в нашей авантюре с продажной любовью ты единственный не участвуешь, поэтому отрабатывать ух как должен в других местах. Или в авантюре ты стахановец?

Жизнь Мэгги точно сошла с глянцевых страниц «Family Circle»: любящий муж с внешностью статного клерка, холеные сыновья-погодки с безупречной успеваемостью, приятная свекровь и чудный двухэтажный дом в окружении ухоженного сада. В её доме порядок, в отношениях – несвойственная местным гармония и понимание. Мэгги-Джози встречает соседей радушной улыбкой и горячей шарлоткой, исправно организует заседания женского книжного клуба на летней веранде и не пропускает ни одной городской ярмарки. Мэгги-Джози – первая, кого ставят в пример юным бунтаркам и непутёвым женам, и вторая, кого вы встречаете воскресным утром в приходской церкви.

К счастью, перед безупречной репутацией Джози меркнет тот факт, что она никогда не была ни женой, ни матерью, что её сожители, кажется, временами сменяются вместе с пачками семейных фотографий, а соседи никогда не задерживаются. Но разве кто заметит подобные мелочи, когда перед носом такая ароматная шарлотка?

Твой ланч скуден. Сквозь запотевшую пластиковую крышку бокса ты неохотно примечаешь ошметки вчерашнего ужина – ты не уверен, что это стоит есть, но, впрочем, съедаешь без особого аппетита. Тебе доставляет удовольствие уже то, что это не треклятая «Лосиная» глазунья в восьмой раз за неделю, и ты с ухмылкой подмечаешь, какую неоценимую услугу оказываешь тем самым своему организму. Коллега хлопает по плечу и по-свойски гаерствует: «ого, к тебе бабуля приехала?»; на языке зудит кислый привкус – точно, ведь этот бокс ты держал в холодильнике всю неделю.

Ты не торопишься возвращаться домой после затянувшейся смены, не составляешь коллегам компанию пятничным вечером в «Старом коте» и не проверяешь уведомления на мобильном. Всё, на чем зиждется твое мировосприятие, давно описано детективными романами о Харри Холе и Шарко, но ты – средоточие их бульварного амплуа. Долгие вечера и бессонные ночи ты коротаешь в подвальных архивах окружного участка, знойные летние дни – в бесконечных поисках улик, зацепок и свидетелей. На твоём рабочем столе нет ни одной семейной фотографии, но он переполнен фотографиями незнакомцев, о которых тебе известно куда больше, чем о родных: Кристофер Хорн в окружении служащих «Вавилонской лечебницы», сёстры Гальяно; на пробковой доске позади – газетные вырезки о возвращении Билла Уилсона и зверской расправе над Сидни Маттерли. Их размытые взгляды буравят тебя беззвучной мольбой. Кажется, сегодня ты не вернёшься домой.