Norman Hoult, 46, ^шериф
Норман Холт
- || Приезжий

Самые въедливые и трясущиеся над процентом раскрываемости копы - потомственные. Проверено. Но хуже всего - эта их убежденность, что каждое следующее поколение должно добиться больше предыдущего. А это, поверьте, уже приговор. Особенно, если ты гениальностью ума не вышел.
Холты - известное семейство. Мужчины, а с определенных лет и женщины этой фамилии на протяжении многих поколений исправно несли службу в правоохранительных органах Штатов и соседней Канады, всё более задирая планку достижений для свих детей, детей своих детей и так далее, покуда в столь славном семействе (черт бы его побрал) не появилось позорное исключение. И нет, речь пойдет не о избравшем другой путь человеке, но о том, кто оказался абсолютно не готов поддерживать заданный уровень профессионального мастерства.
А ведь Норман был старшим из детей и на него, соответственно, возлагались огромные надежды. Как выяснилось позже - зря.
И не то, чтобы мальчишка совсем уж дурачком был, просто звезд с неба не хватал. И ничего не хватал, вернее не схватывал на лету. Позорище, да и только. При неплохих физических данных и такой-то родословной - быть бы ему первым копом на деревне Сент-Пол, штат Миннесота. Но не сложилось. Совсем.
Про таких говорят - он просто хороший мальчик.
Который, к своим сорока с хвостиком уже надежно закрепился в статусе белой вороны и откровенного позорища. Шутка ли, когда младшие братья и сестра давно разлетелись по стране в должностях почти высоких, Норман всё в офицерах ходил, до детектива дотянув с трудом.
Говорят, отец его имя в доме произносить запретил - да то выполнять родне было не трудно, порог родового гнезда Холт-младший не переступал лет с двадцати пяти.
Поездил по стране он изрядно, из раза в раз получая переводы (пинки) во всё более и более далекие отделения. Но даже в глухомани ему не находилось места. Хотя, тут ведь всё зависит от взгляда и планов на жизнь - будь Норман с иными установками, жил бы себе припеваючи, обзавелся бы семьёй, да отъедался бы пончиками... только в голове постоянно билась пойманной в клетку птицей, что он не дорабатывает, не дотягивает и далее по списку.
И это сводило с ума.
Да, Холт не был гением, но худо-бедно с работой справлялся. Потому, наконец, получил "последний, в виде огромного исключения и еще большего уважения к репутации семьи Холт, шанс проявить себя". Который вылился в такую головную боль, какой Норман прежде не знал. Он ведь и подумать не мог, что долгожданное назначение шерифом обернется ссылкой в местечко, куда бы лучше не соваться и человеку куда более умному, нежели он сам.
Вы же знаете эти маленькие городки, где каждый друг другу сват, брат или просто хороший знакомый. Тут чужаку не просто, а уж если чужак - лишенный умения сходу расположить к себе коп, тем более шериф... по крайней мере в этом, то бишь в умении настроить против себя, Норман превзошел всю свою прославленную родню. А ведь всего-то и надо было, что не посещать церковь, да сходу пытаться сунуть нос в каждый слух и каждое происшествие.
Интересно теперь одно, кто быстрее устанет терпеть Холта, подчиненные или жители этого проклятого городка?

Краткая сводка: темноволосый здоровяк (186 см ростом) крепкого телосложения, находится в отличной для своего возраста форме. Со спортом дружит, хороший стрелок, успел послужить в конной полиции - соответствующие навыки остались. Не совсем идиот, но звезд с неба не хватает. О чём знает, компенсируя отсутствие гениальности простым трудолюбием. Курит и много. Может пропустить стаканчик-другой, но не часто. Со скуки брал уроки игры на фортепиано. Это у него получается очень даже неплохо. Умеет готовить. Сносно. Тщательно скрывает от окружающих свою страсть к выпечке - хотя есть его пироги-торты-маффины порой опасно для пищеварения. Не женат по причине крайней в себе неуверенности, которую скрывает за напускной суровостью. Но нет, к своим сорока шести уже давно не девственник, тут всё не так плохо. Детей нет и такими темпами - точно не предвидится, хотя против семьи Норман ничего не имеет и обзавелся бы, но... этот человек сходу выдаст два-три десятка этих самых "но", чтобы избежать необходимости приглашать понравившуюся женщину на свидание.

Всё начинается одинаково. Всегда. Вспышка боли, за ней - другая. Бесконечно долгие мгновения и отдельные всполохи сливаются в одну непрекращающуюся агонию. В горле застрял то ли крик, то ли жалкий всхлип. Вялые попытки нет, не сопротивляться - хотя бы увернуться. Отползти, спасаясь и  ощущая под ладонями влажное от дождя крошево битого стекла и щебня. Чтобы, наконец, осознать тщетность любых попыток.
Принятие.
Лишь инстинктивно закрыть голову - неосознанное, рефлекторное и тщетное, по сути, действие. В итоге - всё одно, апогей боли и... пробуждение.

Ничего, мать его, нового.

Это всего лишь дурной сон и не более того. Сердце начинает успокаиваться, остается лишь выровнять дыхание и выпутаться из влажных от пота простыней. А за окном уже сереет рассвет, пробиваясь сквозь пелену зарядившего еще с вечера дождя.

Кошмары не были чем-то новым, скорее набившими оскомину гнилыми вишенками на торте и без того плохого сна. Кажется, он и вовсе разучился спать нормально. Разве что после пары порций скотча, но алкоголь никогда не был панацеей, садиться же на таблетки не хотелось от слова совсем. Спасало одно - кошмары не преследовали постоянно, давая продохнуть за спасительной бессонницей, либо же прерывистой дрёмой под бубнящий старый телевизор. И этого хватало, чтобы оставаться на плаву и иметь возможность разбитым вконец и раздраженным, но вполне себе адекватным брести в итоге на работу. Даже не ехать - смысл гонять машину, когда до единственной в городке школы можно было дойти за какую-то четверть часа быстрым шагом.
И всё-таки хорошо, что он не преподавал какую-нибудь математику, а то точно попутал бы дроби с какими-нибудь интегралами. Куда проще гонять учеников про раскисшему от непрекращающегося (ладно, не всё так плохо, но поворчать - дело святое) дождя футбольному полю, то и дело насилуя нежный детский слух резкими трелями старого свистка.

На раскаленной сковороде шипел бекон, из хрипящего радиоприемника - положительно, добрую половину техники пора было отправлять на свалку - доносились современные "хиты", с напрочь лишенным смысла текстом и мелодией, которую записывал, казалось бы, сводный отряд психов в период обострения, дорвавшихся как-то до музыкальных инструментов. Однако, это помогало проснуться и окончательно прогнать даже малейшие остатки ночного кошмара. Впереди новый день, может даже и неплохой, так к чему раз за разом возвращаться к осевшему на самой грани сознания послевкусию от образов "веселой ночки"?
"It's just another day", - как пел, кажется, Пол МакКартни. Очередной день, который надо было прожить, не загружая себя посторонними мыслями. Например о Финчерах - довольно приятной семейной паре, что едва ли надолго задержится в этой глуши. Многие приезжали в эти забытые Богом места, ища тут спокойной от суеты больших городов жизни, но мало кто оставался. Или о Мэг, которая Маргарет, которая мисс Стивенс - только-только закончившей колледж и приехавшей из Эдинбурга "преподавать в спокойной обстановке". Наивной дурочке, считавшей себя учителем от Бога и свято верившей, что в окружавших город лесах и горах можно было спокойно шататься, изучая свои лютики-цветочки. А ведь оттуда не возвращались порой и опытные туристы, эти места не прощают легкомыслие и даже малейшую слабину.
Впрочем, от последней был хоть какой-то толк. Женщины ведь  удивительно легковерные создания, стоит только "правильно" ответить на их ужимки, которые сами они зовут тонким (как талия сумоиста, не иначе) флиртом, как можно рассчитывать на горячий ужин и хороший секс. А последний, как известно, лучшее лекарство от бессонницы.

И всё-таки, утро - отличная часть дня, очень даже приятная. Куда лучше разгара дня, особенно когда ветер рвёт старую куртку и бросает в лицо да за шиворот - поднятый ворот не спасает совершенно - холодную мелкую морось. Прелесть а не погода, самое то для обязательной тренировки после уроков. И нечего ныть, футбол - удел настоящих мужчин, а не распускающих нюни при каждом жестком стыке маменькиных сынков. На поле нужно рубиться до последнего... или пока игру не остановит свисток судьи.
Под кроссовками влажно хлюпало - на поле без слез не взглянешь - пока относительно пришедший в себя после ночных кошмаров Кеннет Росс, он же мистер Росс, он же Тренер, пробирался к группе встревоженных мальчишек, сгрудившихся вокруг лежавшего на траве товарища. Не то пострадавшего в стыке с кем из команды, то ли просто прихворнувшего. Все-таки выглядел мальчишка неважно, попеременно кашляя и утирая нос. Пришлось ухватить его за шкирку и рывком поставить на ноги, лишь на миг встретившись с совершенно не детским взглядом светлых глаз. Те, кто подвержен особенно ярким кошмарам, понимают друг друга без слов.
- Не раскисать на поле. Марш к врачу!
Тот не первый год работает в школе и в курсе, что делать с такими проблемами. Заодно и выслушает, сделает выводы и передаст дальше по инстанции. И закрутится маховик, чтобы в итоге облегчить страдания тех, кто страдает от кошмаров и им подобной дряни. Это ведь лечится.
Всё в той или иной степени лечится. Кошмары, наивность, любопытство. Нужно только время... и опытный, знающий верное средство и время для его принятия, врач.

ЛС, электронное письмо на адрес офиса шерифа Торранса (на почту через форум, проверяю регулярно)