Dylan Dekker,16, ^{школьник}
(Дилан Деккер)
чертов умник || Коренной житель

Размозжить бы им бошки. Один черт, они их не используют.
Мысль-лейтмотив-характеристика.
Кратко, ёмко и в всецело описывает отношение Дилана к окружающим его биологическим видам, именуемых людьми. Он - сын иудейки-психолога и страхового агента. Брат популярного школьного футболиста, который уехал из их подзалупинска три года назад, но, как и прежде, оставшегося легендой местного спорта. Поразительно! Но, если здешняя фауна рождает героя – он по-умолчанию обязан осеменить местную элиту.

Droit de prelibation американского консерватизма.

Дилану Деккеру – шестнадцать. Он – ненавидит весь мир. Нет, он не выделяет себя, выставляя своё ненужное никому, мнение, как единственно верное. Нет, ему не нужно играть в подростковый бунт, выкрашивая волосы. Хотя, отрезать член и заправить его остатки во внутрь было бы апогеем бессмысленного противостояния. Его критическое мышление – критическая оценка собственных размышлений.

Это сложнее, чем все совокупные умозаключения его сверстников.

Дилану, всего шестнадцать и он уже два года на Золофте. Американское медицинское чудо: Антибиотики/Антидепрессанты/А что вы ещё хотели? – посадило на его на белые продолговатые таблетки с маркировкой «соточка». Потому как, их смутила его пассивность и мрачные мысли. «Пассивная агрессия – опасна!», заверили они. И вот, он тут, каждый месяц клянчит свою дозу по белой бумажке. Но, в действительности, прояви он чудеса подростковой активности, его посадили бы на Модафинил. Или Ксанекс.  Для этого всего-то требовалось быть лишь агрессивным уебаном. С прыщавой, от уколов тестостерона, спиной. Или стать помешанным на пизде метросексуалом. На счёт последних, у Деккера, была своя теория. Но, озвучить ее в «приличном» обществе, означало нажить себе врагов среди школьной элиты. Дилан их не боялся, скорее, просто не желал объяснять умственно не полноценному, как и почему он пришёл к такому выводу.

Жизнь в семье «среднего класса», несомненно, сказалась на его образе. Чистенький и холёный иудейский ребёнок умел расположить к себе людей. Он достаточно образован и эрудирован.  Смекалист, склонен к иронии. Возможно, будь Дилан другим, носил бы гордое звание джока Прямо, как его брат… Только вот, Дилану Деккеру, всего шестнадцать. Он два года жрет антидепрессант, от которого не может нормально кончить. Превращая жизнь в это книги, аниме и бесконечные мысли о существовании. Его жизнь — это музыка, в ушах и сосредоточенный взгляд. Холодный и равнодушный. Наверно, он хотел бы быть писателем, но, родился собой. Юнцом с ленным взором. Тощим телом. Безразличный ко всему.

Трясущиеся колени предательски затормаживали перемещение по узким коридорам гостиничного комплекса. Рядом медленно шла Микаса, с привычным для неё, размеренным дыханием. Ее крепкое, но по-девичьи хрупкое плечо, было напряжено под тяжестью груза. Не такого сильного, как диалог, случившийся парой мгновений до этого, и все же... Армин чувствовал это, правда поделать с этим ничего не мог… Эрен Йегер – ему не оппонент, это факт. Его подтверждали: кровоточащий нос, боль в спине и сильное головокружение. Пульсирующая боль, подобно морским приливам, подступала к лицу и с каждым спазмом продвигаясь все дальше. От неё у Арлерта темнело в глазах. Он старался не вздыхать и не охать при каждом шаге, чтобы не усложнять ситуацию. Однако, поймав на себе взволнованный взгляд Микасы, понял, что у него все написано на лице. Как всегда.
Процесс восстановления клеток только запустился и привычного пара, который являлся продуктом его деятельности, пока не проявилось. Поэтому кровь, которая бежала у Армина носом уже успела испачкать белую рубашку и шинель, часть пуговиц на которой были оторваны с куском ткани.

Стук глухих шагов сотрясал воздух, поднимал пыль с деревянного пола. Потревоженная, она кружилась в потоках тёплого солнечного света, а затем оседала на мебели, одежде, оружии в руках егеристов. В остальном, всех участников действия сопровождала тревожная тишина, нарушаемая редким звуком движения стрелок в настенных часах.

Они разбились по парам. Впереди, Эрен шёл в сопровождении Флока, чрезвычайно довольного собой. Он был возбуждён происходящими событиями, о чем окружающим сообщала его исказившаяся физиономия. Легкая улыбка, которой он встретил Армина и Микасу, молниеносно превратилась в оскал. А сам рыжий, поспешил закрыть Йегера своей спиной. По бокам шли кадеты, вооружённые ружьями. Их лиц Армин ранее нее видел, от того и не мог делать какие-то выводы об их эмоциональном состоянии. Но, только в одном он был уверен полностью, что для тех, кто шёл по краям их деформированной колоны, как и для тех, кто ее замыкал – роль конвоиров Микасы, способной убить их одним взглядом, и Армина, который с лёгкостью сжег бы их дотла во время трансформации – стала напряжённым поручением. Своими негнущимися пальцами они вцепились в цевьё ружей, временами переглядываясь. В самом же центре шла Микаса, поддерживающая побитого в драке Армина. Последний, в свою очередь, не отводил взгляда с затылка их близкого друга. Все внутри него клокотало от ярости и бессилия. Адреналин разогнал кровь, теперь она пульсировала в висках. В глубине души он понимал, что Эрен был прав, однако, для осознания этого требовалось время.

Которого у всех присутствующих - уже не было.

- Эй, Эрен! – Арлерт обрвал тишину и покачиваясь, отстранился от Микасы. Никто не замедлил шаг, но он был уверен, что внимание присутствующих сейчас принадлежит ему. Аргументов для спора не осталось, однако, с их окончанием пришла чёткая уверенность в том, что их друг блефует. – Разъясни мне вот какой момент, почему для устранения нас двоих, ты пришёл сюда сам? Твоя свобода заканчивается там, где начинаются действия твоих последователей? – Армин намеренно говорил на выдохе. Стараясь подчеркнуть свою способность быстро ориентироваться в сложных ситуациях. Они сейчас находились на его территории и управлять ситуацией теперь будет только сам Армин.  Как и в тех случаях, когда он спасало ему жизнь. – Я не верю тебе, Эрен! Я слишком хорошо тебя знаю, друг, - добавить в голос нотки провокации ему не составило труда.  Арлерт был уверен, что его собеседник поведётся на неё. Йегер всегда вёлся… Даже сейчас, эта черта в нем осталась. Уставший, разочарованный в смысле его существования, взваливший непосильную ношу, но, это по-прежнему был его друг. А значит, времени ждать у него не было: лестничный пролёт ведущий к темницам для заключённых уже распахнул свои двери обнажив полую пасть. – Ты что, настолько не доверяешь своим убеждениям, что тебе требуется мое подтверждение твоих же сомнений? – шумно вздохнув, Армин выплюнул кровь, набежавшую в рот, а затем вытер ее остатки с губ разбитым кулаком.

Он налетел на остановившего свой шаг Эрена и громко рассмеялся ему в спину. Щелчок затвора одного из ружей кадетов прозвучал, сигналом к действию. Четыре человека разом взяли Армина на мушку. Воздух, который окружал заложников ситуации – натужно зазвенел. Где-то за спиной Армина шумно выдохнула Микаса.

Эрен медленно развернулся и посмотрел Армину в глаза.
- Ты совершенно не изменился, - юноша давился хриплым смехом удерживая зрительный контакт. – Ты все такой же глупец, который идёт на маяки и абсолютно не ориентируется в пространстве. Соврать тебе, плёвое дело, главное надавить больнее! Ты не дрался со мной, потому что я слаб? Ложь! Ты не дрался со мной только потому, что я тебе нужен! Как и нужна она! – резким движением он указал в ту сторону, где стояла Микаса. Вкрадчивый тон Армина ожидаемо сменился криком, яркости ему добавляла выступившая легкая испарина у лица. Похожая на утренний туман. Глаза Арлерта горели огнём. Он впервые пошёл в наступление в полную силу. – Ты слабак, Эрен Йегер! Даже сейчас, когда ты планируешь стать великим революционером, тебе нужен я, чтобы убрать за тобой дерьмо! Ты, никакой не герой, друг, ты…

Армин не успевает закончить свою мысль.
Тяжело дыша, Эрен схватил его за борта форменной шинели и, что есть силы толкнул в сторону камер. Вниз по ступеням. Так глупо. По-мальчишески. На его лице тоже выражение, что и в детстве, когда он давал отпор уличным хулиганам. Это означало только одно, скоро в дело вступит Микаса Аккерман. И они втроём кубарём скатятся в темницы, сопровождаемые поражёнными взглядами кадетов-конвоиров. А когда все закончится, то Флок может съесть свой наган, потому что он совершенно не поймёт, что именно произошло перед его глазами.

- Я уже сказал тебе, что диалог окончен, - бесцветно произносит Йегер в лицо Армина. За то мгновение, что они перемещались в комнату, плохо освещенную факелами, Эрен вновь смог взять лидирующие позиции в их драке. И сейчас, он прижимал блондина к стене, сдавливаясь горло рукой. В подтверждение силы своего намерения остановить попытку Армина залезть к нему под кожу, Эрен несколько раз ударил Арлерта в живот, а затем, швырнул его на пол, под оглушающе «Эрен, прекрати!» в исполнении вбежавшей в комнату Микасы.
- Ты все равно меня не убьешь, не так ли, Эрен? – рассмеялся сумевший подняться на ноги Армин. Он снова выплюнул кровь, скопившуюся во рту и его, неслабо покачивало. На этот раз она побежала от ударов в живот. И голова у него стала кружиться сильнее. Сказалось падение на каменный пол. – Кто-то должен будет убрать за тобой… В очередной раз.
- В камеру их, – Эрен оставался беспристрастным.
Тяжелая стальная решетка с грохотом закрылась, как только кадеты во главе с Флоком затолкали разведчиков в камеру. Раздался звук задвигающегося засова, затем щелчок замка и наступила очередная звенящая тишина.
- Я всегда убираю его за тобой, Йегер! Не смей считать меня слабаком! Ты!  – не выдержал Армин, срываясь на истошный крик. Обессилено, он ударил по толстым прутьям кулаками. Слезы стекали по щекам. - Не смей считать меня слабаком только потому, что ты принял решение за всех…

Йегеристы покинули темницу.

ЛС