Rob Dixon, 48, безработный
(Роб Диксон)
- || Коренной житель
Семья Диксон никогда не жила в достатке, а после «таинственной» пропажи главы их семейства, выживать стало еще сложнее. Мать отстранилась от своих детей и все больше проводила время с бутылкой дешевого пойла, чем с отпрысками, а вскоре к ее компании стали присоединяться сомнительного вида и образа жизни, мужчины.
«Твоя мать – шлюха» – частенько слышал это юный Роб в школе и на улицах, это всегда становилось причиной драк и разбитых носов, но как бы не вела себя мамаша, с кем бы она ни трахалась, ребенок всем сердцем ее любил и как мог старался защитить честь пропитой родительницы. Но вот любила ли сына она – было слишком сложно понять. Будучи под героиновым трипом, она с безразличием наблюдала, как ее очередной временный хахаль избивает детей, и то ли ей было действительно наплевать на происходящее, то ли она попросту была убита в хлам, чтобы хоть слово сказать. Зато за нее говорил Роб. Правда, не долго. Восьмилетку быстро ставили на место, а с отбитыми почками много не наговоришь.
«Почему я не могу убить?
Если мы все умрем в любом случае»
Мари БеллКак и у многих конченых отморозков, у Роба все началось с животных. Затем пропал мальчик из школы, его изуродованное тело нашли, а причастных – нет. Безнаказанность со временем возьмет свое, а пока он просто продолжал жить, как раньше, будто ничего и не случилось, важность чужой жизни ему была попросту безразлична. Диксон часто стал наведываться в лес, чтобы пострелять из отцовского ружья, он быстро понял, что стрелять по движущимся целям намного интереснее, чем по пустым банкам, поэтому мишенью часто становились белки, зайцы и заблудшие собаки, которых он впоследствии внимательно изучал, наблюдая, как мозги вытекают из пробитой черепной коробки. Интерес к анатомии появлялся постепенно, и вот уже Роб разделывает тушки, складывая части тел по пакетам, не имея на то определенных причин.
Вернувшись как-то с «охоты» домой под вечер и застав привычную картину в спальне матери, Роб не выдерживает ее криков и избавляется от причины ее страданий, пуская пулю в затылок здоровенного мужлана, что ни раз угрожал пареньку собственноручной расправой. На удивление, мать была больше расстроена кровавыми пятнами на постели, чем трупом в комнате, а на утро семью ждало невообразимо вкусное жаркое, настолько полюбившееся юному Робу, что отказаться в дальнейшем от подобного блюда он уже не сможет.«Убийство - это не похоть и не насилие.
Это о владении»
Тед БандиВ жизни мало чего меняется, разве что школу Роб совершенно забросил и устроился на лесопилку. Работник был из него так себе и продержался он там недолго, но на какое-то время это позволило поднакопить деньжат и купить подержанный пикап, на котором через пять лет он и покинет Торранс впервые, отправившись в затяжное скитание по штатам. Мать по-прежнему оставалась шлюхой и наивной детской любви к ней Роб больше не испытывал, лишь жалость и отвращение от ее омерзительного поведения, но ее работа приносила деньги и сын больше не вступал в споры с ее клиентами.
Удел Роба – прозябать всю оставшуюся жизнь в нищете, довольствоваться жалкими костями, что подкидывает ему судьба, да завидовать тем, кто смог добиться большего, благодаря собственным стремлениям. Он не мог владеть хорошим домом, автомобилем и состоянием, но мог владеть людьми и их жизнями, и это ему доставляло невообразимое удовольствие. В городе стали пропадать люди (да, черт, они всегда пропадали), но тела больше не находили, потому что покоились в подвале дома семьи Диксон. Теперь они принадлежали всецело только лишь ему одному.«Я не чувствую вины ни за что.
Мне жаль людей, которые чувствуют себя виноватыми»
Тед БандиРоб покинул Торранс внезапно, он просто не захотел возвращаться домой и снова видеть свою мать под героином, к тому же полиция стала к нему присматриваться, а попасть за решетку и тем более в «курятник», ему совершенно не хотелось. Не псих же он, в конце концов! Никаких вещей с собой он не брал, просто поехал на запад, не имея никаких планов на будущее.
Он останавливался только в небольших провинциальных городках, очень редко задерживался там дольше двух-трех месяцев и отправлялся дальше, оставляя за собой кровавый след и скорбящие сердца.
С возрастом пришло и понимание, что подобный образ жизни не позволит ему скитаться так бесконечно и судьба знакомит его с людьми, занимающимися продажей наркотиков и оружия. Дело оказалось несложным и прибыльным, и Роб втянулся в бизнес на целых три года, после чего, забрав партию пушек на доставку, просто пропал со всех радаров и перепродал другим поставщикам другого штата.
Временами он возвращался в родной Торранс, чтобы перевести дух и привести семье деньги. На мать ему уже было плевать, но за братьев и сестер он до сих пор временами чувствовал ответственность. Удивительно, но родным он никогда не желал смерти, он мог их ненавидеть и презирать, поднять руку, да даже избить до полусмерти в приступе гнева, но «владеть» ими не хотел. Может, как раз потому, что и так чувствовал, что они в той или иной мере ему принадлежат.
Руины сожженного дома встретили Роба, когда он вернулся в Торранс в последний раз. Ему необходимо было где-то укрыться от правосудия соседнего штата и спрятать еще нереализованное оружие, но оказалось, что идти больше некуда. От местных он узнал, что его мать оказалась в «курятнике», закопанные в подвале тела пришили к ее делу, а что до братьев и сестер – то по заявлению полиции все погибли от рук обезумевшей женщины.
Недельные скитания Роба и его ночевки в старом фургоне увенчались в итоге, хоть и сомнительным, но успехом. Талия Мэй. Милая крошка, несчастная вдова и бывшая жена его кузена, отсудившая у того неплохое состояние, оставив всю алчную родню ни с чем, оказалось, проживала здесь, в Торрансе и наведаться к ней Диксон был просто обязан. Родственные связи, как никак.
Ничто не радовало Крэйгана так сильно, как удачная вылазка на охоту. Помимо морального удовлетворения от свершенной мести роду верволчьему, мужчина не брезговал и опустошением бумажника покойника, а по адресу, указанному в найденных документах, можно было наведаться и к нему домой, с целью вырезать оставшихся членов семьи, чаще всего они тоже оказывались оборотнями, или Орсону просто с этим везло. Было глубоко плевать в кого стрелять: мужчина ли это или женщина, исключение составляли разве что дети, но и это бывало не всегда. Совесть Крэйгана уже давно не тревожила, и, несмотря на то, что теперь он и сам не являлся человеком, ненависть к магическим существам не угасала, хоть в нынешний момент он работал на Орден Зари, в членах которого было немало нечисти, включая самого работодателя. Но начальство не требуется любить, если они неплохо платят, а ты, как последняя продажная шкура, качественно выполняешь свою работу, да скалишь зубы, пока никто не видит, не забывая при этом оставаться благодарным за шанс жить и возможность зарабатывать любимым делом. В лабораториях Ордена подопытные расы мрут, как мухи, и работы всегда хватает, и при насыщенных днях, как и любому человеку (пусть он и являлся таковым лишь наполовину), Крэйгану были свойственны усталость и ошибки, которые он не всегда мог заметить, как и в этот раз, опрометчиво не проверив карманы перед тем, как покинуть место убийства...
Эта ночка выдалась бурной и оставила на память о себе пару ссадин и фалангу трофейного пальца жертвы, которая лежала теперь на тумбе у дивана рядом с верным пистолетом Шесть стрелков, заряженным на уничтожение сверхъестественных существ, который являлся главным атрибутом в его нынешней работе. Привычки прятать оружие он не имел, это было личное пространство мужчины, и посторонним, кроме представителей Ордена, сюда не было доступа. Орсон был вынужден жить жизнью тихой, не привлекающей к себе внимание, посему гостей к себе не водил, трахать шлюх предпочитал в отелях, а поломки дома, будь то замена проводки или протечка водопроводной трубы, он был вынужден исправлять сам, скрепя зубами консультируясь со специалистами и читая литературу «для чайников».
Комната холостяка ощутимо пропахла алкоголем и сигаретным дымом, на полу валялись пустые пивные банки и коробка с остатками зачерствевшей пиццы – следы недавнего «праздничного» ужина в честь удачной охоты. Хозяин дома мирно спал на диване, не соизволив даже разуться, и планировал оставаться в царстве морфея минимум до утра, но что-то заставило его открыть глаза, то ли пронзительный взгляд он смог почувствовать сквозь сон, то ли насыщенное синее свечение, озарило сумрак комнаты, где единственным источником освещения до этого был лишь мертвецки бледный свет фонаря за окном, да таймер на микроволновке.
Некто, появившийся в его комнате, был будто изрезан светящимися линиями и неотрывно смотрел на Крэйгана. Сквозь прищур глаз Орсон осмотрел незнакомца и снова их закрыл, решив просто повернуться спиной к появившемуся, невесть откуда, раздражителю, но в следующий миг в затуманенном алкоголем мозгу что-то щелкнуло, и накатило осознание происходящего.
— Че за черт?!
Рука метнулась к тумбе, пальцы обвили рукоятку пистолета и без долгих раздумий Крэйган направил дуло на своего ночного гостя, сделав пару выстрелов по цели, после чего сразу же перемахнул через спинку дивана, судорожно соображая, кто, а главное, зачем мог к нему явиться среди ночи. Доставлять для Ордена джиннов охотнику еще не приходилось и, хоть в теории, он знал о них базово, но сейчас даже в голову не могло прийти, что перед ним представитель этой, непонятной для него расы. Голова нещадно гудела после попойки, мешая соображать, но в глубине души охотник надеялся на то, что цель мертва, хотя и не был уверен, что пули попали куда нужно.
«Мудак, зачем нужно было столько пить… Что с этой тварью делать, если она еще жива?»
Мысли роились настойчивыми пчелами, и любая попытка думать отзывалась болезненно, как вогнанные под кожу сотни жал, и доставалась Орсону с большим трудом. В отличие от оборотней, к другим расам мужчина относился намного терпимее, хоть и не являл к ним какого-то особого уважения, считая вторым сортом после людей, но вторжение в свое жилище, так трепетно охраняемое им на протяжении вот уже нескольких лет, он считал ничем иным, как угрозой его жизни, и будь то хоть вервольф, хоть человек на месте джинна, с бОльшей долей вероятности, он поступил бы так же, стреляя на поражение и только потом, если существо/человек останется вдруг живо, то предстоит уже выбор: отпустить, расспросив о причинах появления или же добить. И второй вариант для него явно был предпочтительнее.
— Ты уже подох там? — облизал пересохшие после попойки губы и, выставив вперед пистолет, посмотрел из-за дивана.
лс, тг по требованию
ЛИЧНОЕ ЗВАНИЕ
<b>РОБ ДИКСОН</b>, 48 <sup>y.o.</sup><br><a href=https://torrance.rusff.me/viewtopic.php?id=342#p40964>личное дело</a> ©<br><font size="1">"Смерть — повсюду. Увидимся в Диснейленде"</font>
Отредактировано Rob Dixon (2022-11-03 13:17:52)